Однако делать нечего, видя упорство подрядчиков, Сенат решил нанять их
помесячно, с тем чтоб через месяц по рассмотрении тех работ нанялись посажено и
поштучно, к чему определенные к работам офицеры должны их прилежно склонять.
Сенаторы опять принялись уговаривать подрядчиков, чтоб помесячно просили цену
настоящую, представляли, что им при этом строении никаких притеснений, обид и
удержи
заработанных денег не будет; если же хотя малая от кого-нибудь будет обида, то
позволяется им приходить прямо в Сенат с жалобою. Но подрядчики меньше шести
рублей на человека в месяц не взяли, представляя, что они не надеются нанять
каменщиков
за меньшую цену и боятся такой же беды, как до сих пор два подрядчика за
недоставку
по договору каменщиков лет девять держатся под караулом в конторе кронштадтских
строений. Тогда сенаторы объявили им последнюю цену – по 5 рублей на месяц,
причем объявлен им высочайший указ, что, кроме Кронштадта, каменщики другой
работы в Петербурге не сыщут нигде. С этим подрядчики были отпущены; а в
контору кронштадтских строений послан указ: велено прислать в Сенат ведомость,
какие именно два подрядчика, в каком деле содержатся и почему так долго не
выпущены. 6 июня подрядчики опять явились в Сенат и объявили, что из шести
рублей более 10 копеек им уступить нельзя, потом сбавили еще 5 копеек. Сенат
доложил императрице; но до 21 числа высочайшей резолюции на этот доклад не
последовало, и потому Сенат приказал Адмиралтейской коллегии иметь краснейшее
старание в приискании других каменщиков и плотников. Муку в казну покупали куль
в 9 пудов по 2 рубля; крупу четверть в 8 пудов по 2 рубля 80 копеек. Сенат
уговаривал купцов, 19 человек, уступить, но не уступили, потому что уплата
должна была производиться в следующем, 1744 году.
Работы становились дороги, а финансовая машина по-прежнему шла медленно.
Президент штатс-конторы внес в Сенат доклад, что контора на разные нужнейшие
расходы должна отпустить большие суммы денег, но ей должна коллегия Экономии
141024 рубля да Сибирский приказ 105562 рубля и по неоднократным указам из
Сената до сих пор ничего не платят, объявляя разные отговорки. Домики но
выплачивались; угрозы губернаторам и воеводам не помогали; принялись за
Камер-коллегию: ей предписано, чтоб она сама, не складывая на губернаторов и
воевод, старалась о взыскании доимо и бездоимочном сборе настоящих доходов, в
противном случае штраф будет наложен на ее членов и секретарей. Сенат узнал,
что губернаторы, воеводы и приказные люди берут даром казенные питья из
кабаков, a из таможен – дрова и свечи; последовало запрещение. Один немец
предложил завести клейменые карты, брать с них пошлину по 15 копеек с игры и
клейменые отдавать на откуп, но Сенат отверг предложение, потому что указами
Петра Великого и Анны Иоанновны игра в карты на деньги была запрещена.
Возобновили, как было при Петре, Берг– и Мануфактур-коллегии; естественно
было возобновить Главный магистрат, учрежденный преобразователем для «собрания
рассыпанной храмины», и в мае описываемого года Главный магистрат восстановлен;
обер-президентом его был назначен князь Василий Хованский. Новый год начался
учреждением следственной комиссии о воровском клейме. Комиссия усмотрела, что
многие из прилучившихся по тому делу иностранных купцов ввозимые в Россию из-за
моря товары клеймили поддельными клеймами, также из пакгауза многие товары по
согласию с таможенными служителями воровски вывозили и вместо них ввозили
другие, недорогие товары. Купцы повинились, и всех их освободили, с тем чтоб
они сумму утаенных пошлин, в какой сами признались, именно 21000 рублей,
заплатили вдвое в одну неделю. Преступление было прощено, лишь бы поскорее дали
денег. Так и в другой раз, когда дело пошло о скорейшей. выручке денег, то
отступили от правила возвращаться к постановлениям Петра Великого и оставили в
силе указ Анны Леопольдовны. Петр Великий оставил казенными товарами только
поташ и смольчуг, а прочие товары «уволил в народ»; но в правление Анны
Леопольдовны
смолу сделали опять казенным товаром. Теперь на основании указа о
восстановлении распоряжений Петра Великого хотели было и смоляной торг уволить
в народ; но соблазнились, рассчитавши прибыль от казенного торга, и оставили
смолу за казною. Только там, где дело шло о религиозном интересе, Елизавету
нельзя было соблазнить никакою выгодою. Сенат подал доклад, что от
прошлогоднего указа о недопущении Жидков в империю торговля как в Малороссии,
так и в Остзейских областях потерпела большой ущерб, а вместе с тем потерпит и
казна от уменьшения пошлин. Императрица написала такую резолюцию: «От врагов
Христовых не желаю интересной прибыли». Остались верны правилу Петра Великого
развивать торговлю распространением просвещения, здравых понятий о торговле
между купцами. Коммерц-коллегии президент объявил Сенату, что коллегия поручила
секретарю Академии наук Волчков перевесить экстракт из Савариева
