лессы с великим князем Петром Федоровичем стало ее-. эким событием в истории Росси благодтельным уже потому одному что с Екатериною навсегда прекратились династически недоразумня.

Небольшая царская семья состоявшая всего из трех лиц была на виду у всх. Даже непосвященным в домапшюю жизнь двора было весьма удобно присматриваться к каждому отдельному лицу и оценивать его по достоинству. Сравнено великого князя с великой княгиней ни в каком отношении не могло быть выгодным для первого. Высокий острый ум Екатерины е обходительность и веселонраве е любовь новому отечеству очень скоро привлекли к ней внимание всех Русских людей. Сочувстве в Екатерин быстрорас-пространялось в народ и росло по м-р того как личное положене е в царской семь становилось тяжелее. Это положена главным образом обусловливалось крайне натянутыми отнощенями е к супругу. Голштинец Брокдорф говоря с Петром Федоровичем об Екатерин Алексевн осмаливался употреблять выражена: надо раздавит эму.

Лтом 1754 года Петр едоровичь получил дозволена выписать из Голштини в Ораненбаум роту Голштин-свих солдат и насколько офицеров приятелей своего дт-ства. С этого времени Петр III пошел по роковому пути которого не оставлял до самой кончины. С прудом Голштинцев он всецло предался солдатчин.

Когда академик Шмелин наставник великого князя в первый раз увидав его расположившимся на лугу в кругу Голштинских офицеров с трубкой в зубах и за бутылкой пива выразил удивлено по поводу такого стран

Сборник Русского Исторического Общества бумаги императрицы Екатерины й. Т. П. стр. 96.

² Солдаты Ингермандандского полка охранявшее дворец в Ора-ненбаум глядя на Голштинцев говорилен: Эти проклятые Намцы вс проданы Прусскому королю; вот навезли в Росою Иванников Записки императрицы Екатерины. Лондон. 1859. стр. 170.